Анжела шла на службу легко, с сиянием в глазах. Что ей оставалось делать, если не безумно любить свою работу? Коллеги мягко подшучивали над ней, говоря, что Анжела живёт в облаках. Как можно быть так преданной профессии, которая несёт столько ответственности при столь скромной зарплате? Но для неё это была не просто работа — это была страсть. И менять этого она не собиралась.
Ей нравилось разбираться с самыми сложными вызовами, видеть искорки надежды в глазах тех, кто ждал её помощи, спасать даже тех, кого считали безнадёжно потерянными. Она блестяще окончила учёбу, и многие предсказывали ей стремительную карьеру в крупных клиниках. Но после работы в отделении скорой помощи Анжела поняла: именно здесь её место. Уже семь лет она отдаёт работе всё своё время и силы.
Она была настолько поглощена призванием, что почти не оставалось времени на личную жизнь. Да и желания особого не было. Семейное прошлое оставило слишком много страданий.
— Анжела, пора на дежурство! — Старушки у входа всегда тепло её приветствовали. Она никогда не проходила мимо без слова.
— Здравствуйте, девочки. Да, снова в путь!
Одна из старушек покачала головой. Опять ночь.
— Почему среди вас нет мужчин, чтобы дежурить ночью? Всегда вы с больными, пьяницами и даже агрессивными людьми.
— И что? Это всё пациенты. Ладно, мне нужно идти. Спасибо и будьте осторожны.
— Хорошо, дорогая. Но береги себя.
Анжела направилась к автобусной остановке, а старушки начали обсуждать её между собой:
— Бедная девочка, правда? Другие давно бы возненавидели медицину, а она выбрала эту профессию.
— Именно поэтому она выбрала, чтобы таких, как у неё, было меньше. Помните, как её мама не дождалась помощи?
— Конечно помним! Ей так тяжело пришлось, бедной девочке. А отец её был настоящим монстром. Как она смогла стать такой, какая она есть?
— Да, судьба… Родители умерли в пьяной драке. А он, вы что-нибудь знаете о нём?
— Нет, откуда знать? Может, он даже умер. С таким характером…
Анжела прекрасно понимала, о чём говорят старушки, когда смотрят на неё. Это у них в природе — вспоминать прошлое и обсуждать его. Но они не хотели зла, это было просто привычкой.
Она прыгнула в маршрутку, поздоровалась с водителем — молодым человеком, который всегда смотрел на неё с лёгкой грустью, никогда не решаясь познакомиться поближе. Она в автобусе, он за рулём. Он улыбнулся и помахал ей в ответ.
— Анжела, как здорово, что ты пришла раньше! Директор тебя искал.
— Супер, спасибо. Я пойду к нему.
Степан Владимирович встретил её радостно, как близкого человека.
— Анжела, Анжела Васильевна, садись. Чувствую, Степан Владимирович, ты чего-то от меня хочешь. Иначе зачем эта радость?
Степан Владимирович всегда относился к ней почти как к внучке. Хотя сначала у них часто возникали разногласия — он не мог принять современные методы лечения, которые предлагала Анжела.
Однажды между ними произошёл серьёзный конфликт, и Степан Владимирович не сдержался:
— Кто ты такая, малышка! Хочешь меня учить? Убирайся отсюда! Ты уволена!
Эти слова заставили её расплакаться. Она вышла на улицу, за ней шли коллеги, умоляя остаться. Они уверяли, что Степан не плохой человек, просто немного импульсивный.
И вот, словно судьба решила вмешаться, прямо напротив станции скорой помощи произошла серьёзная авария. Две машины столкнулись на высокой скорости. В салонах находились четыре человека, все в критическом состоянии. Их спасение требовало немедленных действий. Прежде чем транспортировать пострадавших, нужно было хотя бы минимально стабилизировать их состояние. Сердце одного из пострадавших остановилось.
Степан Владимирович сделал всё возможное, чтобы его реанимировать, но безуспешно. Тогда Анжела решительно оттолкнула его. Он пытался ей помешать, говоря, что она не имеет права использовать этот метод, что это незаконно, что так никто не делает. Но Анжеле удалось запустить сердце пострадавшего. Сама она выглядела измотанной.
После транспортировки пострадавших в больницу они вдвоём оставались на улице ещё долгое время. Степан Владимирович, который боролся за жизни более тридцати лет, разговаривал с Анжелой, иногда молчал, потом снова начинал говорить. С того дня они стали настоящими друзьями. И Степан начал делать то, чего раньше никогда не делал: прислушиваться к советам Анжелы.
— Анжела, ты права, как всегда. Я понимаю, это против всех правил. Но если кто и сможет это сделать, так это ты.
— Степан Владимирович, хватит ходить вокруг да около!
— Анжела, у меня трое фельдшеров больны гриппом. Завтра никого не будет на дежурстве. Я знаю, что ты только что закончила ночную смену, но не могла бы ты остаться хотя бы до полудня? Потом Валентина Сергеевна примет смену.
— Степан Владимирович, зачем всё усложнять? Вы знаете, что я не откажусь. Дома делать нечего. Я даже кота не взяла, чтобы ему не скучно было.
— Анжела, если дежурство станет слишком тяжёлым, если ты устанешь, скажи, хорошо?
— Хорошо, обещаю.
Ночь выдалась удивительно насыщенной. Бездомный пытался ударить другого ножом, женщина встречала мужа скалкой. Расчёты не сработали — промахнулись. А утром произошёл случай, который мог бы попасть в книгу анекдотов: муж вернулся домой в пять утра вместо восьми. И его «дорогая» была не одна дома — с любовником. Парень, видимо охотник, зарядил ружьё. Любовники живы, но теперь врачам придётся извлекать эти пули.
Перед сменой дежурства всё успокоилось — типичная ситуация. Люди собирались на работу, в школу, в детсад, некогда было думать о здоровье. Те, кто дежурил всю ночь, уже спали, а проснувшиеся ждали открытия магазинов с алкоголем. Поэтому утром был час-два относительного спокойствия. Все на станции пили кофе и шутили.
— Команда, выезд на экстренный вызов!
Врачи переглянулись, удивлённые. Кто же мог заболеть в этот момент, в их свободное время? Свежая бригада отправилась, включая тех, у кого оставалась работа после ночи. Но вернулись они быстро.
— Куда вы ходили? Так быстро справились?
— Не поверите, но в морг.
Анжела закашлялась. Теперь их вызывают даже туда?
— Именно. Женщина пришла за своим мужем. Он должен был быть важным человеком или просто богатым. Вокруг морга были папарацци, и она должна была сыграть свою роль правильно.
— Как сыграть? — удивилась Анжела.
— Именно так. Она совершенно здорова. Пульс нормальный. Но для газеты нужно было соответствовать образу.
Анжела покачала головой. Времена действительно странные — даже смерть превратилась в шоу.
— Ты абсолютно права, Анжела. Думаю, это не последний её вызов сегодня. Если журналисты уже были там, они наверняка окажутся и на кладбище. Если нужно, я готов. Главное — создать иллюзию работы.
— Ты действительно сыграла по правилам?
— Конечно! Ради такого вознаграждения я бы и польку станцевала. — Врач показала несколько крупных купюр.
— Ой, как она их сунула в карман, я даже не заметила! — В зале ожидания все рассмеялись.
— Ну что ж, сегодня удача на твоей стороне. С таким темпом к вечеру у тебя будет новая машина!
Пока они ещё смеялись, зазвонили телефоны операторов. Менее чем через пятнадцать минут станция опустела. Анжела получила свой вызов в одиннадцать часов.
— Анжела, центральное кладбище. Там вас будет ждать смотритель и проведёт. Похороны, похоже, достаточно важные.
Анжела тут же вспомнила утренний случай с коллегами. Она была уверена — это та же женщина.
— Пойдём, посмотрим на эту несчастную вдову.
Водитель улыбнулся.
— Ты думаешь, это она?
— Я уверена. Таких совпадений не бывает.
Похороны были пышными. Анжела сразу заметила дорогой гроб, свежие цветы, толпу людей и фотографов, а также «несчастную вдову», которая слишком живо шепталась с мужчиной рядом с гробом. Она бросила взгляд на покойного, затем обратила внимание на женщину.
— Вам хорошо?
В этот момент вдова, казалось, проснулась от своей роли. Бросив быстрый взгляд на мужчину, она прошептала:
— Давайте побыстрее, время поджимает!
Потом, скручивая руки, начала падать. Мужчина в строгом костюме, вероятно нотариус или представитель семьи, подхватил её и усадил на стул. Анжела скривилась — всё было именно так, как она и предвидела. Вдова была в полном порядке. Шепча врачам:
— Дайте мне таблетку, и вы будете свободны,
она чуть не рассмеялась.
Анжела пришла в ярость. Теперь, пока она теряет время на этот фарс, настоящий пациент мог остаться без помощи. Оттолкнув протянутые деньги, она захлопнула сумку и приготовилась уходить.
Но что-то привлекло её внимание. И это было нечто важное — кто-то. Тот, кто лежал в гробу. Когда мужчина рядом с вдовой приказал закрыть гроб, двое работников подошли выполнить приказ. Но Анжела не могла отвести взгляд от лица покойного. Что-то казалось странным. Она мягко коснулась его щеки. Холодная, но не холод смерти. Просто холодная, как когда человек неподвижен или замерз.
— Стойте! — её рука поднялась. Рабочие остановились, фотографы начали снимать в панике.
— Что происходит? Почему вы прерываете похороны? — вбежала вдова.
Анжела сделала вид, что не слышит. Она достала телефон и позвонила Степану Владимировичу.
— Мне срочно нужны ответы. Помните историю вашего друга в Африке, которого чуть не похоронили заживо? Все признаки были налицо. Думаю, у нас здесь «живой мёртвец».
Вдова отступила и посмотрела на спутника с изумлением.
— Что ты делаешь? Прикажи кому-нибудь закрыть гроб! Я заплатила за эту услугу!
Рабочие переглянулись.
— Нет, начальник, если доктор говорит, что он жив, мы не хотим проблем.
Мужчина попытался закрыть гроб сам, но в этот момент водитель подбежал с ломом. Было очевидно, что Степан Владимирович уже объяснил ему ситуацию. За ним следовали журналисты. Они образовали круг, не давая вдове и её спутнику приблизиться.
Тишина. Анжела внимательно проверила пульс, миллиметр за миллиметром. Невозможно. Невозможно, чтобы она ошиблась. Да! Он жив!
— Быстро, в машину, скорее!
Пульс был едва заметен, шансы спасти казались минимальными.
Анжела обратилась к журналистам:
— Пожалуйста, у меня нет времени. Вызовите полицию, остановите их. И скажите, что необходима аутопсия, даже если пока невозможно сделать иначе.
Всю дорогу до больницы она оставалась на связи со Степаном Владимировичем, который консультировался с экспертом по ядам. Анжела строго выполняла инструкции, не задавая вопросов. Каждая секунда была на счету.
Когда их скорая прибыла в клинику, где врачи уже ждали, у мужчины появился ощутимый пульс. Анжела склонилась над ним, шепча:
— Ты слышишь меня? Ты должен выжить. Ты обязан.
Дрожали ли его ресницы в ответ? Теперь оставалось только ждать.
Истощённая, Анжела позже оказалась в кабинете Степана Владимировича. Перед ней поставили чашку крепкого чая и огромный бутерброд. Видя её удивлённый взгляд, он объяснил:
— Лидия зашла и настояла, чтобы я тебя накормил.
Анжела улыбнулась. Лидия, жена Степана Владимировича, сразу приняла её как дочь.
— Ну, это не совсем так. Это было просто особое дежурство.
— А, такие вещи случаются не каждый день. У «покойного» мало шансов. Ночь в холодильнике — это не шутка. Возможно, это его и спасло. Яд не полностью растворился и не усвоился.
Телефон на столе зазвонил. Анжела замерла с недоеденным бутербродом, а Степан Владимирович взял трубку.
— Алло? Что? — Его лицо осветилось, а затем расплылось в широкой улыбке. — Ради такой новости я готов налить коньяку!
Он положил трубку и обратился к Анжеле. Она чуть не вскрикнула:
— Ну и…?
— Ну… возможно, ты действительно рождена под особой звездой? Ему удалось спастись! Конечно, потребуется долгое восстановление, но он будет жив и даже в сознании!
Анжела чуть не прыгнула через лужи после летнего дождя, когда направлялась к остановке. Подъехал маршрутка. Водитель, молодой человек, посмотрел удивлённо — обычно в это время пассажиров не берут. Но Анжела, улыбаясь, открыла дверь рядом с ним.
— Можно?
Он ответил широкой улыбкой.
— Вы знаете, что можно.
Анжела села и повернулась к нему.
— Меня зовут Анжела.
— А меня Виктор. Кажется, сегодня я самый счастливый человек на свете. Я думал, что никогда не смогу с вами поговорить иначе, чем через зеркало заднего вида.
Анжела рассмеялась. Если бы он только знал, как счастлива она была в этот момент.
Спустя год вся команда собралась, чтобы проводить Анжелу в декретный отпуск. Глаза всех слегка блестели от радости.