Боря никогда не мечтал о детях. Мысль о том, что он станет отцом, казалась ему абсурдной. Всю жизнь он хотел собаку большую, лохматую, но сначала мама не разрешала, потом жена была категорически против.
А теперь он стоял, держа на руках розовый конверт, из которого выглядывало крошечное личико с огромными голубыми глазами и невероятно длинными тёмными ресницами. Диагноз «синдром Рассела-Сильвера» для Бори ничего не значил. Он видел только эти глаза, обрамлённые пушистыми ресницами, и оттопыренные ушки, от которых щемило сердце.
«Она не вырастет выше 140 сантиметров, у вас карлик, взволнованно объясняла акушерка. Можете написать отказ».
Боря лишь крепче прижал свёрток к груди и смотрел на неё, не понимая. Жена рыдала, дёргала его за рукав, что-то шептала. Он не слышал ни её, ни остальных. Дочку назвали Ладой.
Дальше был дом и обычные будни семьи с младенцем. Молока у жены не было роды дались тяжело, а диагноз оглушил. Потом она собрала вещи и сказала:
«Когда я на неё смотрю, мне хочется плакать. Это невыносимо. У нас в роду уродов не было это точно от тебя».
Когда жена начинала этот разговор, Боря будто глох. Не слышал ни её, ни тёщу, ни отца, который лишь раз взглянул в кроватку с брезгливой гримасой. Только мать с жалостью качала головой. Вскоре жена ушла.
Боря остался один с дочкой. Год сидел в декрете. Деньги уходили на массажистов, реабилитологов, ежедневный бассейн. Потом пришлось выйти на работу. Сперва Ладой днём занималась бабушка, но вскоре заявила, что устала. Пришлось нанять няню пожилую, добрую, соглашавшуюся иногда посидеть ночью, пока Боря подрабатывал такси.
Лада в два года уже болтала без умолку, пела тоненьким голоском, ловко пересчитывала пальчики, плавала в бассейне, как рыбка, и хохотала над мультипами. Так они и жили до семи лет. Пора было в школу.
Боря занервничал. Записал Ладу на самбо. Хотел и на ножевой бой, но не взяли только с восемнадцати. В обычной школе она отличалась от других лишь ростом и хрупкостью. Первые две недели Боря лично водил её в класс, сурово оглядывал одноклассников, поднимал дочку на руки, громко чмокал в щёку и предупреждал:
«Кто тронет Ладу тому уши оторву!»
И с тяжёлым сердцем шёл на работу.
Лада стала звездой школы. В театральном кружке играла Дюймовочку.
А потом Боря наконец исполнил мечту купил собаку. За смешные сто рублей. Венгерского комондора по кличке Барсик. На начальника перевели в Москву, квартиру продали, а пса пристроить некуда. Вот и отдал Борису, похлопал по плечу:
«Судьба у тебя, Борь, интересная. И собака тебе под стать. Чесать нельзя только шнуры заплетать».
Жизнь изменилась. Теперь они с Ладой каждый вечер выгуливали Барсика в специальном пальто, а потом заплетали его шерсть в косички. Лада каталась на нём, как на коне, а пёс осторожно шагал, боясь уронить хозяйку. Живописное трио Боря в потрёпанной дублёнке, огромный белоснежный комондор в зелёном пальто и крошечная Лада в розовом пуховике каждый вечер собирало у окон весь девятиэтажный дом.
Потом они уехали. Но соседи до сих пор вспоминают Борю, Ладу и Барсика. Кто-то разыскал Ладу в соцсетях она уехала в Штаты, выучилась, вышла замуж, родила здоровых детей. А седой Боря женился на пышной афроамериканке. Потому что судьба у него такая интересная.