В доме подозрительно пахло подготовкой к празднику. Это Маруся поняла, ещё не войдя в прихожую. По лестничной клетке едко тянуло гарью, а по ступенькам стекали потоки мыльной воды. Открыв дверь, Маруся свалила на тумбу ворох цветов с корпоратива, скинула осточертевшие за день туфли и нацепила тапки.
Хотя было бы уместнее надеть сапоги. Воды было больше, чем на лестнице. В глубине квартиры сдавлено орал кот. И ещё что-то шваркало, урчало, и дымилось.
– Шурик, что случилось?!
Муж нарисовался через пару секунд. В трусах, босой, перемазанный сажей, с обожжённым и исцарапанным лицом и солидным фингалом под глазом. Голова замотана полотенцем, наподобие чалмы.
– Марусенька, ты уже? А я не ждал так скоро. Я думал, корпоратив, ты ж директор, до последнего гостя
Выдохнув, Маруся устало опустилась на пуф, и велела:
– Рассказывай, злодей. Что на этот раз?
– Э-э-э Радость моя, – проблеял напуганный Шурик,- ты только не волнуйся
– Я волновалось, – перебила Маруся, – когда в девяностые на меня рэкет наезжал. Нервничала, когда дефолт был, психовала, когда был кризис. После этого мне всё по фиг. Докладывай, что в доме происходит?
– Понимаешь
– Короче, Склифософский!
– Хорошо. Как на духу. Я хотел устроить тебе праздник. Поздравить как-то необычно. Решил прибраться, постирать и приготовить праздничный ужин. Взял отгул, загрузил стиралку, сходил на рынок То есть, сначала сходил на рынок, купил телятину, а она потекла.
– Телятина?- уточнила Маруся.
– Нет. Стиралка. Но не сразу. Я поставил в духовку телятину, пошёл прибираться, а тут кот
– Он жив?
– Конечно, – обиделся Шурик.- Только немного мокрый. Понимаешь, когда я включал машинку, кота в ней не было. Клянусь! А потом он как-то оказался внутри.
– Как? Как кот мог попасть в закрытую стиралку?!
– Не знаю. Наверное, просочился.
Прикрыв глаза, Маруся велела:
– Продолжай. Становится всё интереснее. Только покажи сначала кота. Хочу убедиться.
– Э-э-э, солнышко, я не могу. К нему идти надо.
– Надеюсь, лапы у него на месте?
Потерев исцарапанное лицо, Шурик уныло подтвердил:
– И ещё как! Только временно обездвижены, в целях безопасности.
– Ладно, после. Что дальше?
– В общем, пока кот купаэ-э-эм бельё стиралось, я почувствовал запах гари. Пошёл в кухню, открыл духовку, прижёг пальцы, мясо горело, я плеснул масла.
Но я же не знал, что оно вспыхнет! Волосы обгорели, повалил дым, я стал тушить. И тут заорал кот. Я побежал к машинке, увидел глаза кота за стеклом, и понял, что ему там не комфортно. Отключил машинку, хотел открыть, а она ни в какую. А кот орёт. А плита горит. А лицу больно. А волосики тлеют. Я взял гвоздодёр Ну, в общем машинка потекла сразу и обильно, но кот на свободе. Пока я тушил плиту, эта сволочь носилась по квартире и орала человеческим матом, разбила две вазы, обгадила ковёр, сорвала шторы, исцарапала обои, разбила шампанское со стола, по батарее стучали соседи снизу, кажется, обещали кастрировать.
А чего его кастрировать? Мы ж его два года назад уже Или они это про меня? Но, в общем-то всё в порядке, ты только не волнуйся
Вытерев слёзы от смеха, Маруся поднялась, отодвинула мужа, и прошла в квартиру. Погром был качественный. Всё, как описал Шурик. Плюс ещё с десяток деталей, от которых у менее подготовленной женщины кровь застыла бы в жилах. Только не у Маруси. Двадцать лет управления крупной компанией выработали стойкий иммунитет к стрессам и депрессии. Главное, внуков на побывку не было, а муж и кот живы, как Шурик ни старался. Правда, кот был распят на батарее, привязан всеми четырьмя лапами, и морда замотана старым шарфом. Но живой, не палёный, и на том спасибо. Шурик поспешил объяснить:
– Понимаешь, лапочка, он не хотел сидеть на батарее. Я боялся, что до тебя не высохнет. Отжать его не получилось, не давался. Ну, и пришлось привязать.
А морда чтоб не орал. А то соседи уже раз десять в дверь звонили, и грозили пожарными и полицией. Кажется, даже ведьму обещали позвать, чтоб прокляла.
Отвязав кота, Маруся успокоила его, обтёрла сдёрнутым с лысой теперь головы Шурика полотенцем, и освободила коту морду.
– Сволочь ты, Шурик. Он же задохнуться мог. Хотя, после стиралки ему уже ничего не страшно, как и мне.
Опустившись на диван, Маруся обняла кота и выразительно посмотрела на мужа.
– Ну?
– В смысле? приуныл Шурик.- Мне сразу вешаться? Или не лишать тебя удовольствия?
– Поздравляй, балбес, – горестно вздохнула Маруся.- Восьмое ж марта сегодня.
Широко улыбнувшись, Шурик побежал в соседнюю комнату, вернулся важный и загадочный, пряча руки за спину. Опустился перед женой на колени, и торжественно произнёс:
– Марусенька, солнышко моё. Мы с тобой тридцать лет вместе, и я не перестаю тебе удивляться. Ты самая красивая, загадочная, изысканная, терпеливая, чуткая и любящая жена, мама и бабушка. Я поздравляю тебя с женским днём, и желаю, чтобы ты всегда оставалась такой, какая ты есть. Вот.
Вытащив руки из-за спины, Шурик протянул коробочку с золотым колечком и букет роз, смятый и ободранный. Смущённо пояснил:
– Цветы были хорошие, правда-правда. Просто не выдержали общения с разъярённым котом. Не сердись на меня. И на него. Он точно не виноват. Пожалуйста. Я очень хотел сделать тебе приятное.
Прижав голову мужа к коленям, Маруся понюхала цветы и улыбнулась.
– Надо же, они ещё и пахнут. И даже не гарью. Ты не экспериментируй больше, Шурик. Ага? Достаточно просто цветов. Ещё одного такого праздника дом не выдержит. Соседи тем более.
– Да я подумал, тебе на работе дарят дорогие подарки, шикарные букеты, вот и захотелось чего-то необычного. Чтоб с изюминкой, с огоньком. Чтобы удивить
– И тебе удалось, горе ты моё луковое, – усмехнулась Маруся.- Даже с огоньком. И неважно, что там на работе. Ведь ты-то от души и с любовью. А теперь пойдёмте, бедолаги мои, дом спасать, и с соседями мириться. А то действительно ведьму позовут. А у неё, наверное, свой муж есть, и тоже, возможно, хотел сюрприз сделать. Мало ли что у неё на уме после этого․